Foto: Shutterstock
Скандалы вокруг языка школьного образования в Латвии для Европейского союза дело совсем не новое — можно сказать что практически везде существуют споры относительно того, какие языки являются для жителей той или иной страны или даже региона наиважнейшими. Тем не менее — именно в многоязычности может заключаться секрет развития и возможно даже выживания объединенной Европы. А, возможно, и всего мира.

В маленьких странах язык часто бывает одной из основ национального самосознания. И дело не в том, какие звуки и правила их сложения определяют смысл сказанного, а в том, какие идеи транслируются на том или ином языке. Возможно, это звучит для ревнителей национальной чистоты крамольно: ребенок, выросший на латышских сказках, мультфильмах, кинофильмах, художественных книгах и поэзии, но переданных на русском языке, вырастет носителем латышской культуры. Можно возразить: его "латышскость" будет развита в меньшей степени, чем у того, кто все это познает на латышском языке. Но он не будет человеком русской или какой-либо иной культуры — это абсолютно точно.

То есть если вы собираетесь привить молодому поколению какие либо этические установки, то разумнее всего это сделать на языке, которым человек владеет с детства. Чем раньше он начнет говорить на этом языке, тем раньше начнет воспринимать его как что-то свое.

Самонадеянно полагать, что в этом есть что-то новое. Возьмите, к примеру, Каталонию. Здесь в государственных школах уже давно обучение ведется на каталонском языке, а испанский начинают учить позже, как иностранный. Иногда даже изучение английского может начаться раньше. Если использовать аналогии, то в Латгалии при таком же подходе, например, обучение велось бы на латгальском, и лишь потом дети изучали бы латышский. Как иностранный.

Для всех латвийцев это звучит немыслимо. Но в испанском королевстве такое — реальность. Да, там можно учиться и на испанском (в Каталонии корректнее говорить "на кастильском") - но в частных школах. И тем не менее, при таком комплементарном отношении к языку в Каталонии поднимается движение за полную независимость. По словам жителей Каталонии, которых можно назвать унионистами, в школах на каталонском преподносят совершенно особое видение и истории Испании и Каталонии и вообще — восприятия мира. Их идеал — маленькое и гомогенное национальное государство, которое почему то должно сразу оказаться в Евросоюзе. То, что Брюссель и столицы стран-членов ЕС не поддержали стремление сепаратистов к отделению, было для многих холодным душем. Они ожидали другого.

То, что было в Европе было мейнстримом 100 лет назад, сегодня уже воспринимается с изрядной долей скепсиса. Страны, пережившие восторг национального самоопределения сто лет назад, с годами начинают понимать, что мультиязычность собственного населения — это очень выгодный способ снизить напряжения в обществе и увеличить собственную конкурентоспособность. На этом пути случаются удивительные повороты. Например, в сентябре этого года появились сообщения, что школы в Восточной Финляндии и Лапландии проявляют интерес к изучению русского языка как второго иностранного - вместо государственного шведского. Правительство согласилось с тем, чтобы 2200 школьников могли сами выбрать два иностранных языка и перейти к изучению шведского факультативно. Сейчас правительство собирает заявки муниципалитетов для формирования списка школ.

У тех же финнов есть интересный опыт полилингвального обучения в так называемой финско-русской школе в Хельсинки. В этой школе начинают учиться как русскоязычные так и финноязычные дети. Начиная с подготовительного класса русский преподается финнам, а финский — русским. С третьего класса оба потока начинают изучать английский язык, а с седьмого класса — шведский. После восьмого класса возможно факультативное изучение других языков. Старшеклассникам уже в принципе неважно, на каком языке ведется обучение. Особо отмечается, что дети не просто изучают язык — они изучают и особенности культуры страны-носителя языка. В общем, не удивительно, что глава военной разведки Евросоюза, финский адмирал Георгий Алафузофф, тоже выпускник этой школы.

Логика изучения русского языка в Восточной Финляндии проста. Говорящие по-русски граждане смогут найти рабочие места в сфере приграничного туризма, который там очень развит. Кроме этого, финские компании по-прежнему работают в России и других странах СНГ, и им нужны свои люди, владеющие русским языком. Нужны личные связи, контакты. Всё это имеет огромную ценность в мире глобального бизнеса.

С точки зрения такого глобалиста страхи Карлиса Шадурскиса по поводу отсутствия лояльности к Латвии у молодежи, которая не владеет латышским языком, выглядит смехотворно. Получается, что русские, владеющие латышским в совершенстве, будут судить о мире только согласно информации, распространяемой на латышском. И не будут верить тому, что услышат на русском.

Это было бы возможно, если бы этих детей отняли у родителей, и не дали бы им изучать никакой язык кроме государственного. Но это уже форменное средневековье, которое в современном мире вряд ли возможно. Интересно, не приходит ли в голову Шадурскису, что научить латышскому языку он русскоязычную молодежь научит, но потом она — на прекрасном латышском языке — будет продвигать своё мировоззрение? Которое расходится со взглядами Шадурскиса?

Стоит напомнить, что в той же Каталонии подавляющее большинство молодежи учится на каталанском языке, но не менее половины чувствуют себя и каталонцами, и испанцами и европейцами. То есть мы видим формирование общностей людей, для которых национальные ценности — это только часть самосознания, и людей, для которых они являются главной ценностью жизни, которые себя не видят вне их. И скорее всего их пути будут расходиться все дальше и дальше.

История с каталонской попыткой создания национального государства может вызвать в Европе ответную реакцию — отторжения фетишизации национального языка. Разумеется, никто не будет стучать по трибуне кулаками. Все будет сделано мягко, но неудовольствие, как например по случаю требования знаний латышского языка при покупке земель иностранцами, будет обозначено.

Как известно, в Китае много наречий, и северяне очень плохо понимают южан. Когда они читают тексты, написанные иероглифами, каждый произносит слова по-своему, но смысл понимают все. То есть главное — договориться о компромиссной системе. Если, конечно, хочешь понять собеседника.

Seko "Delfi" arī Instagram vai YouTube profilā – pievienojies, lai uzzinātu svarīgāko un interesantāko pirmais!